Как достичь экономического роста

Известный исследователь Эрик Райнерт в своём экономическом бестселлере «Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными» (признан Всемирной ассоциацией экономистов одной из пятидесяти самых влиятельных книг по экономике за сто лет¹) отмечает, что «Вашингтонский консенсус», а также стратегия МВФ и Всемирного банка, продвигавшие концепцию невмешательства государства, свободного рынка и свободы международной торговли, потерпели абсолютный крах – вместо того, чтобы добиться сокращения разрыва в богатстве стран, они его увеличили.

Разница в уровне жизни в богатых и бедных странах 250 лет назад выражалась пропорцией 1:2. Сегодня статистика Всемирного банка такова, что водитель автобуса в Германии получает реальную зарплату в 16 раз выше, чем его коллеги в Нигерии².

Мы могли видеть на огромном количестве примеров, что рекомендации из «Вашингтонского консенсуса», а, следовательно, и концепция свободного рынка, не помогают добиться развития странам третьего мира. Для этих стран концепция свободного рынка оказывается бесполезной и даже вредной.

Впрочем, вред свободного рынка для экономического развития был очевиден ещё в XVIII веке, когда итальянский экономист Антонио Дженовези писал: «есть те, кто под свободой торговли понимают две вещи: абсолютную свободу фабрикантов на производство изделий, без каких-либо ограничений по размерам, весу, форме, цветам и т. д., и не менее абсолютную свободу купцов на распространение, экспорт и импорт всего, что им хочется, без ограничений, без акциз, без тарифов, без таможенных сборов. Но такой свободы не существует нигде на Земле, она встречается разве что на Луне; особенно же редко она встречается в странах, которые лучше остальных понимают торговлю»⁷.

Также проблемы свободного рынка мы рассматривали отдельной статьёй. История же с Вашингтонским консенсусом показала, что победить бедность страны и добиться существенного экономического роста возможно только при грамотной государственной политике и вмешательстве государства в рынок. Давайте разберёмся, какого рода это должно быть вмешательство, потому что не всякое вмешательство будет полезно — есть достаточное количество видов вмешательства, которые будут губительны. При этом мы сразу должны отдавать себе отчёт в том, что рост экономики не является основной целью, а является лишь вспомогательным инструментом для достижения благосостояния:

Создание инклюзивных институтов

В статье о том, почему одни страны богатые, а другие бедные (основанной на исследовании уже известных нашему читателю Дарона Аджемоглу и Джеймса Робинсона), мы уже разобрали, что основная причина кроется в институтах. Создание инклюзивных институтов и ликвидация экстрактивных – это необходимая база, фундамент для экономического роста. На этом фундаменте уже можно строить здание эффективной экономики. В статье об институтах более полная информация, здесь же мы только перечислим основные действия для обеспечения экономического роста.

Отстранение от власти прошлых элит. Если в стране долгое время не меняется власть и она всё ещё является бедной – это всегда следствие работы политических и экономических элит страны. Соответственно, если они останутся у руля политической и экономической власти, они будут воспроизводить те практики, которые привели к этой бедности. К примеру, в России номенклатура, которая не была отстранена от власти в 90-е, стала воспроизводить практики кулуарного принятия решений, использовать свои политические связи для захвата власти в политике и экономике. Поэтому управленческий слой государственного аппарата должен быть сменён полностью или почти полностью. Как отмечают Аджемоглу и Робинсон, «изменение политического режима – вот где ключ к выходу из бедности и, в конечном счёте, ключ к процветанию»⁸ и «сегодня Великобритания богаче Египта потому, что в 1688 году в ней (если быть точным, то в Англии) произошла революция, которая изменила политический строй, а затем и экономику страны»⁹. Приводится ими также пример Дэна Сяопина, группа которого провела радикальную смену кадров в компартии Китая, и только после этого стал возможен экономический рост. Мы предлагаем решать этот вопрос сменой власти и последующей номенклатурной люстрацией.

Создание сильного государства, тем не менее подчинённого всей массе граждан. Государство в экономическом плане нужно в первую очередь для того, чтобы гарантировать исполнение закона и верховенство права, а также чтобы собирать налоги и распределять их таким образом, чтобы обеспечивать рост экономики. Слабое государство не сможет обуздать преступность (в том числе организованную, что мы сами могли видеть на примере 1990-х годов в России) и заставить крупный капитал платить налоги. То есть необходимо такое государство, которое сильнее любой из имеющихся групп в обществе и может усмирить любую группу, если она ущемляет интересы других (для этого нужна определённая централизация, то есть гарантия исполнения решений власти – к примеру, если власть решила ввести прогрессивный налог, налоговый аппарат должен начать его собирать, причём со всех, кто под него попадает, без исключения). Здесь мы рассматривали большую часть причин, по которым государство необходимо обществу. Но в то же время чрезмерно «сильное» государство ведёт к формированию номенклатуры и подавлению ей остальных классов общества. Поэтому следует также и создать противовесы, которые готовы в случае необходимости подавить это государство, обеспечить его ответственность (например, организовать протесты, которые приведут к отставке правительства). Эти противовесы, прежде всего – сильная оппозиция и профсоюзы. Эрик Райнерт отмечает: «экономический рост требует баланса уравновешивающих друг друга сил бизнеса и профсоюзов. Ключевым элементом создания богатства после 1848 года была мощь профсоюзов, которая обеспечивала то, что мы называем основанным на тайном сговоре распространением экономического роста: жители богатых стран разбогатели, выбрав повышение производительности в форме более высоких зарплат, а не в форме более низких цен, как произошло бы в условиях совершенной конкуренции»¹⁰. Помимо оппозиционных сил, это другие демократические институты – например, сменяемость власти, свобода прессы, борьба с коррупцией и так далее.

Обеспечение стимулов создавать товары, услуги и инновации. Человек чаще всего работает или изобретает что-либо для того, чтобы получить деньги, а получает деньги он обычно для того, чтобы что-то на них приобрести (бывают и те, кто работает бесплатно, но взглянем в глаза правде и скажем, что таких намного меньше). Таким образом, социал-демократическая экономика должна давать гарантии частной собственности (здесь мы объясняли, почему), возможность разбогатеть (здесь речь идёт не о чрезмерном расслоении, когда капиталист в сотни раз богаче рабочего, а о том, что приносящий бо́льшую общественную пользу должен иметь бо́льшие материальные возможности, чем тот, кто приносит меньшую общественную пользу) и уверенность в завтрашнем дне (то есть обеспечить уверенность, что завтра не придут диктатор, марксисты или нацисты и произведут передел собственности – если есть реальная угроза этого, то меньше и стимулы трудиться). Если мы говорим, к примеру, об инновациях, то в любом обществе, где инновационная сфера была наиболее развитой, было очень сильное патентное право. По оценке Аджемоглу и Робинсона, «новые технологии – это не единственный двигатель процветания, но, возможно, самый важный»¹¹. Они же отмечают, что «экономика, основанная на принудительном труде, рабстве и крепостной зависимости, почти всегда противится инновации»¹². Именно поэтому она должна быть основана на материальных стимулах.

Создание условий для производства товаров, услуг и инноваций. Недостаточно обеспечить стимулы. Если вы приедете в пустыню к бедуинам и скажете, что они могут разбогатеть, если будут выпускать программное обеспечение – возможно, они этим заинтересуются, но это не значит, что они при всём желании смогут в обозримом будущем выпускать сколько-нибудь стоящее программное обеспечение. В экономике следует сперва создать соответствующие условия. В данном случае мы имеем в виду такие условия, как верховенство права, разумные законы, улучшение уровня жизни и сокращение социального неравенства, циркуляция элит (без неё вышеупомянутая возможность разбогатеть на практике исчезает), лояльное кредитование, качественное образование и так далее.

Равные права для граждан. Если какая-то часть граждан будет ущемлена в правах, она с меньшей вероятностью сможет дать конкурентоспособные кадры, и тогда там, где могло быть, например, 10 важных изобретателей, мы получим только 9. А если ущемлённых групп будет много, то мы вообще можем получить даже 1 изобретателя или не получить никаких вообще. Это значит, что наша экономика при прочих равных будет проигрывать тем экономикам, где обеспечены равные права граждан.

Защита конкуренции, меры по борьбе с концентрацией капитала и власти. Конкуренция может быть эффективной лишь там, где борются сопоставимые силы. Там же, где существуют монополии и олигополии, шансы новых игроков на их фоне заведомо проигрышные, а монополист снижает качество своих услуг (пример – Яндекс, который в отсутствие конкурентов тестирует аж 5 блоков рекламы перед выдачей¹³). Поэтому для создания эффективной конкуренции – как экономической, так и политической – социал-демократы должны принимать меры по борьбе с концентрацией капитала и власти.

Эффективная налоговая система. Налоги являются одним из важнейших источников для финансирования государственной политики, в том числе экономической. Поэтому важно организовать налоговую систему таким образом, чтобы каждый гражданин платил налоги в соответствии с законом. При эффективной налоговой системе и дееспособном государстве даже сбор прогрессивного налога не является проблемой.

Тот счастливый факт, что налоги играют двойную роль – пополняют казну и помогают строить промышленность, веками был чрезвычайно важным фактором развития. Им пользовались Соединённые Штаты, им и сейчас продолжают пользоваться многие (особенно небольшие) страны¹⁴.

Что такое возрастающая и убывающая отдача

Прежде чем мы перейдём к вопросам государственного регулирования экономики, нам следует пояснить, что разные отрасли экономики по-разному влияют на её развитие в целом. Многие наверняка интуитивно понимают, что сырьевые и сельскохозяйственные страны обычно беднее тех, в которых есть развитая промышленность. Объяснение этому кроется в понятиях возрастающей и убывающей отдачи.

Феномен возрастающей отдачи заключается в том, что ряд отраслей экономической деятельности характеризуется снижением затрат на единицу произведённой продукции при увеличении объёма производства при неизменной технологии¹⁵. Райнерт приводит пример софта – создание первого диска с софтом может обойтись в несколько миллионов долларов, тогда как создание всех последующих – в несколько центов. Обычно промышленное производство характеризуется возрастающей отдачей, поскольку чем более массовым является товар, тем, как правило, дешевле себестоимость каждой его единицы. Убывающую отдачу Райнерт описывает следующим образом:

Представим сейчас, что какая-то страна (к примеру, Норвегия) лучше остального мира приспособлена для того, чтобы выращивать морковь. После того как лучшие сельскохозяйственные земли страны будут заняты под морковь, ей придётся задействовать всё больше малоплодородных земель. Каждую дополнительную тонну моркови будет всё дороже производить, но мировая рыночная цена на морковь не будет компенсировать эту разницу. Таким образом, чем дольше Норвегия будет специализироваться на выращивании моркови для мирового рынка, тем беднее она будет становиться.

<…>

Страна, которая, согласно международному разделению труда, специализируется на поставках сырья, неминуемо придёт к тому, что чем больше она увеличивает производство, тем выше становятся издержки производства каждой новой единицы продукции¹⁶.

Таким образом, перспективы страны зависят от того, что она производит. Это было замечено ещё Френсисом Бэконом, который сформулировал идею о том, что материальное положение народа определяется его «искусствами», то есть тем, занимается он охотой и собирательством или пастушеством, сельским хозяйством или промышленностью¹⁷. Райнерт утверждает, что все богатые страны разбогатели одинаковым способом, используя одну и ту же стратегию, — они отказались от сырьевых товаров и убывающей отдачи ради обрабатывающей промышленности и возрастающей отдачи.

О роли протекционизма в богатстве стран

Протекционизм — это, как известно, курс государственного регулирования внешнеторговой деятельности, направленный на использование различного рода ограничений и запретов, затрудняющих доступ на внутренний рынок данного государства иностранных товаров, снижающий их конкурентоспособность на этом рынке и, как следствие, обеспечивающий благоприятные условия для отечественных производителей аналогичных товаров¹⁸. Эрик Райнерт пишет о том, что классический путь достижения богатства для страны – это политика государственной поддержки отраслей с возрастающей отдачей:

Богатые страны разбогатели благодаря тому, что десятилетиями, а иногда и веками их правительства и правящая элита основывали, субсидировали и защищали динамичные отрасли промышленности и услуг. Все они эмулировали наиболее процветающие страны своего времени, развивая производственные структуры в тех областях, где был сконцентрирован технологический прогресс.

<…>

Основная разница между богатыми и бедными странами в том, что все богатые страны прошли этап развития без свободной торговли, который в случае своей успешности приводил к тому, что свободная торговля становилась им выгодна¹⁹.

Мы знаем, что одной из самых успешных экономик мира была английская экономика. На этапе её становления в этом качестве было принято много протекционистских мер – к примеру, навигационные акты 1651 и 1660 годов, которые разрешали импорт множества товаров исключительно на английских судах и вводили другие протекционистские меры²⁰. Известен указ 1571 года, по которому каждый англичанин, за исключением лордов и других высокопоставленных особ, обязан был носить по воскресеньям и праздникам «шапку из шерсти, связанную в Англии»²¹ (так называемая монмутская шапка). В 1699 году английские производители шерстяных тканей, обеспокоенные конкуренцией со стороны ирландцев, направили петицию английскому королю с просьбой запретить экспорт шерстяных тканей из Ирландии, и тот удовлетворил их просьбу («Wool act»). Как отмечает Райнерт, протекционистская политика английских властей велась с 1485 года, когда Генрих VII принял бразды правления обнищавшим Английским королевством и обложил налогом экспорт необработанной шерсти ради того, чтобы субсидировать производство шерстяной ткани. Экономист Уильям Эшворт также писал: «Если у Англии/Британии и был свой уникальный путь индустриализации, то ключ к нему в том, что её культура не столько была предпринимательской и техноцентричной, сколько определялась институциональной системой, главную роль в которой играли акцизы (налоги) и тaрифная стена»²². Адам Смит, которого зачастую считают ориентиром сторонники свободного рынка, хвалил навигационные акты, защищавшие обрабатывающую промышленность и судостроение Англии от голландских конкурентов:

Навигационный акт представляет собою, пожалуй, одно из самых мудрых мероприятий Англии по регулированию торговли²³.

Генрих VII разработал обширный инструментарий экономической политики. Первым и главным инструментом стали налоги на экспорт, благодаря которым зарубежным производителям тканей немытая шерсть доставалась дороже, чем английским. Кроме того, начинающие производители шерстяной ткани на время освобождались от налогов, а также на ограниченный срок получали монополию на торговлю в определённых географических областях²⁴.

Политика протекционизма для развития промышленности играла важную роль и в ходе реализации Плана Маршалла, в противовес провалившемуся плану Моргентау (который предусматривал превращение Германии в аграрную страну):

Суть плана заключалась в реиндустриализации; капитал как таковой играл второстепенную роль, главной стратегией было развить промышленную жизнь страны. Для внедрения плана была введена тарифная защита национальной промышленности, а также строгие правила в отношении валютных сделок. Было признано, что рабочие места нуждаются в долгосрочной защите, а также что зарубежная валюта – ценный и редкий ресурс. В моей родной Норвегии, например, План Маршалла привёл к полному запрету на импорт одежды вплоть до 1956 года, а также к жёстким ограничениям на денежные переводы за рубеж. Ввозить в страну автомобили для частного пользования было запрещено вплоть до 1960 года²⁵.

Норвежский историк Йон Саннесс также описывает ситуацию, как в 1847 году правительство Норвегии решило ввести особые тарифы на шведские товары, чтобы защитить местную промышленность²⁶. В германских языках даже существует термин «воспитательные тарифы» (нем. Erziehungszoll, oppfostringstoll). В английском языке раньше существовал термин «infant industry protection» (букв.: «защита младенческих отраслей промышленности»), так что из одного названия было понятно, что это необходимая мера.

Политика протекционизма также привлекает инвесторов, которым выгодно иметь возможность конкурировать только с местными производствами. Райнерт сам открывал производство в Финляндии и был инвестором, что он и описывает:

Одной из причин, по которым я хотел открыть дело в Финляндии, была тарифная протекция, гарантировавшаяся всем национальным производителям в этой стране. Однако будучи потенциальным иностранным инвестором в финскую обрабатывающую промышленность, я нуждался в разрешении Министерства промышленности. Только после того как финское министерство проконсультировалось с моими потенциальными финскими покупателями, тремя крупными производителями краски, мне было выдано соответствующее разрешение. В нём указывалось, что моей компании запрещены виды деятельности, в которых я мог бы конкурировать с существующими финскими компаниями. Организуя фабрику в отрасли, где не было экономического давления, мне гарантировали ту же поддержку, что и промышленным фирмам, организуемым в это же время в Ирландии. Она заключалась в почти бесплатном праве собственности на здание фабрики, а также в субсидии 30 % заработной платы в первый год работы, 20 % — во второй и 10 % — в третий. Сегодня я наблюдаю, как целая армия высокооплачиваемых экономистов объясняет миру, что успех Ирландии и Финляндии был результатом магии рынка²⁷.

В итоге получается, что на начальном этапе развития отрасли протекционистская политика необходима – она становится вредной только тогда, когда отрасль становится конкурентоспособной в международном масштабе и готова находить сбыт своей продукции на рынках других стран. Многие из примеров протекционизма приводятся также Ватоадмином:

Обрабатывающая промышленность и протекционизм

Как мы уже упомянули, создание инклюзивных институтов – это только фундамент. Наличие институтов, как доказали Аджемоглу с Робинсоном, позволяет Ботсване быть одной из наиболее успешных экономик Африки; мы также можем добавить, что это помогло грузинской экономике²⁸, однако вряд ли оно позволит догнать ведущие европейские страны.

Один из основных источников богатства страны – наличие обрабатывающей промышленности и высокотехнологичных отраслей. Это было ясно уже давно – например, страна А, продающая в страну Б хлопка на 1 доллар, могла покупать из страны Б одежды на 6 долларов, которая была произведена из хлопка, купленного за 1 доллар. Получалось, что там, где страна А зарабатывала 1 доллар, страна Б зарабатывала 5. Например, в 1558 году министр финансов Испании Луис Ортис так описал текущую ситуацию в меморандуме королю Филиппу II:

Из сырьевых материалов Испании и Вест-Индии, в частности, шёлка, железа и кочиниллы (красной краски), которые они покупают всего за один флорин, иностранцы производят готовые товары, которые затем продают назад, в Испанию, по цене от десяти до ста флоринов. Таким образом, Испания подвергается со стороны остальной Европы ещё большим унижениям, чем те унижения, которым мы сами подвергаем индейцев. В обмен на золото и серебро испанцы предлагают индейцам безделушки большей или меньшей ценности; но выкупая свои собственные сырьевые товары у иностранцев по заоблачной цене, испанцы становятся посмешищем всей Европы²⁹.

Луис Ортис оказался прав – в то время как Испания вывозила сырьё (например, золото) из Америки и развивала сельское хозяйство, те страны, которые создавали товары из её сырья, становились богатыми, а Испания со временем утратила своё богатство. Всё огромное богатство, которое текло в Испанию, в ней не задерживалось, а вытекало дальше и оседало в двух местах – в Венеции и Голландии, которые отличало от остальной Европы то, что здесь было сконцентрировано обширное и диверсифицированное производство и почти не было сельского хозяйства. В 1581 году Джон Хейлс писал о важности промышленного производства для богатства страны: «Какой же недалёкий нужно иметь ум… чтобы позволять нашему собственному сырью быть отправленным на обработку чужаками, а потом выкупать получившееся назад у этих чужаков!»³⁰. Эрик Райнерт считает, что ни одной стране не удалось разбогатеть без промышленного сектора и сектора продвинутых услуг. Взаимосвязь добычи сырья, его обработки в товар и торговли этим товаром обеспечивала благосостояние ведущих держав:

Венеция и Голландия контролировали важные сырьевые рынки (Венеция – соли, а Голландия – рыбы). Даже на ранней стадии развития, будучи относительно бедной, Венеция отчаянно боролась за свою власть на солевых рынках. В Голландии же в начале XIV века была изобретена солёная и маринованная сельдь и был создан её большой рынок, контролируемый, естественно, Голландией. Кроме того, Венеция и Голландия наладили крайне выгодную международную торговлю. Таким образом, первое богатство в Европе было основано на тройной ренте – тройной рыночной власти в таких видах экономической деятельности, которые явно отсутствовали в бедных европейских странах. Это были промышленное производство, почти полная монополия в одном виде важного сырья, а также прибыльная международная торговля.

<…>

Прибегнув к массированному государственному вмешательству в экономику, Англия выстроила собственную систему тройной ренты в промышленном производстве, внешней торговле и производстве сырья (шерсти).

<…>

Первая в истории человечества масштабная промышленная политика использовала вывод о том, что именно сделало богатые области Европы богатыми, — идею, что технологическое развитие всего в одной сфере в пределах одной географической области может сделать богатым целую страну. Король Англии Генрих VII, взошедший на трон в 1485 году, вырос в Бургундии. Там он обратил внимание, как богата область, занимавшаяся производством шерстяной ткани. И шерсть, и химикат для её очищения (фуллерова земля, или силикат алюминия) импортировались из Англии. Когда Генрих вступил во власть своим неимущим королевством, где производство шерсти было на несколько лет вперёд заложено итальянским банкирам, он вспомнил своё детство на континенте. В Бургундии хорошо жили не только производители тканей, но и пекари, прочие ремесленники. Король понял, что Англия занимается не тем, чем надо, и решил сделать из неё производителя тканей, а не экспортёра сырья³¹.

В 1791 году первый министр финансов США Александр Гамильтон подал правительству Отчёт об обрабатывающей промышленности Соединённых Штатов³², в котором предложил инструментарий, подобный тому, что использовал Генрих VII. Гамильтон поставил перед Америкой те же цели: усилить разделение труда и увеличить сектор обрабатывающей промышленности. Во многом предложения Гамильтона были основаны на опыте Франции, где знаменитый государственный деятель Жан-Батист Кольбер (1619 – 1683) развил промышленность и инфраструктуру такого масштаба, что они объединили всю страну. Его целью было объединить Францию, создав в ней совершенную конкуренцию, и защищать возрастающую отдачу и трудоёмкую промышленность от иностранных конкурентов³³. В XVIII веке в Европе Кольбера называли не иначе как «великий Кольбер».

Райнерт подчёркивает: лучше иметь неэффективную обрабатывающую промышленность, чем не иметь таковой вообще. Он приводит в пример Австралию, которая защищает свою неконкурентоспособную промышленность, и в итоге имеет гораздо более высокий уровень жизни, чем в Перу, где «неэффективный» промышленный сектор, позднее упразднённый благодаря рекомендациям Вашингтонского консенсуса, поднял зарплаты в стране на уровень, в два раза превышающий тот, который установила в Перу последующая экономическая политика. Норвежский экономист считает, что «если промышленный сектор страны слаб, то надо работать над его эффективностью, а не закрывать сектор. Это, вероятно, самое важное правило, которое было забыто после наступления в 1989 году конца истории»³⁴.

О роли инноваций и патентной системы

Важнейшую роль в росте экономики играют инновации и способность промышленности страны эффективно внедрить их в массовое производство. Почему? Если выражаться простым языком, то, допустим, в 1900 году автомобили были лишь у небольшой части избранных. После создания Ford T они появились у большого числа людей. На отрезке от момента, когда товара нет ни у кого, до момента, когда он есть почти у всех, производящая его промышленность получает самые большие доходы. Как только почти у каждого появляется автомобиль, посудомоечная машина и телефон, кривая выравнивается, потому что на рынке задействована только замена товаров. Поэтому создание новых товаров широкого пользования, возможное благодаря инновациям, способно дать самый мощный импульс для экономического развития. Также, если происходит инновационное удешевление производства, это также вызывает рост богатства в месте, где это происходит. Например, город Сент-Луис разбогател за счёт обувной и пивоваренной промышленности:

В 1850 году на изготовление одной пары нужно было затратить 15,5 рабочих часа. Когда в производстве обуви случился взрыв производительности и благодаря механизации в 1900 году на изготовление такой же пары ботинок требовалось затратить всего 1,7 рабочих часа. В это время город Сент-Луис, штат Миссури, стал одним из богатейших в США благодаря производству обуви и пива. «Первый по пиву и ботинкам, последний в бейсболе», — говорили тогда о Сент-Луисе, в котором в 1904 году были проведены Олимпийские игры и всемирная ярмарка³⁵.

Великобритания достигла пика власти в эпоху парового двигателя и железных дорог, в эпоху электричества и тяжёлой индустрии вперёд вырвались Германия и Соединённые Штаты, а благодаря системе Форда бесспорным лидером стала Америка. В труде «Почему одни страны богатые, а другие бедные» Дарона Аджемоглу и Джеймса Робинсона подробно описано, как построение патентной системы привело к буму инноваций в Венеции, Англии и США. Упоминается об этом и у Райнерта:

Ближе к концу XV века (когда Колумб доплыл до Америки) венецианцы, осознавшие, что прогресс – это побочный продукт войн и государственных расходов, создали новый институт – патенты. У изобретателей появился 7-летний период монополии на свои изобретения – стандартный срок для прохождения обучения у мастера. Они смогли воспользоваться преимуществами новых знаний, которые раньше считались побочным продуктом крупных статей государственных расходов. Прогресс создавала динамическая несовершенная конкуренция. Примерно в то же время был основан родственный патентам институт тарифной протекции, придуманный для того, чтобы изобретения могли проникать в новые географические области³⁶.

Райнерт также приводит примеры Ирландии, освоившей специализацию на информационных технологиях³⁷, и Финляндии, вовремя сделавшей ставку на производство мобильных телефонов (прежде всего, мы здесь имеем в виду компанию NOKIA). В странах, которым удаётся поймать взрыв производительности в какой-либо современной отрасли промышленности, происходит заметный скачок реальной зарплаты. При этом прогресс должен быть непрерывным, чтобы страна могла удерживать лидирующие позиции в мировой экономике:

В глобальной экономике поддерживать стабильный уровень благосостояния можно только постоянными инновациями. Почивать на лаврах производителям парусников удавалось до тех пор, пока их не вытеснили пароходы, после чего вся выстроенная система зарплат и трудовых отношений рухнула. Шумпетер сравнивал капитализм с гостиницей, где в роскошных номерах всегда кто-то живёт, но эти постояльцы всё время меняются. Лучший в мире производитель керосиновых ламп обеднел, как только появилось электричество. Стремление сохранить status quo в такой ситуации неминуемо приводит к бедности³⁸.

В том числе и по этой причине страны с преобладанием консервативной идеологии, направленной на сохранение существующих порядков, имеют высокий шанс рано или поздно стать бедными. Хорошая же новость здесь заключается в том, что страны с прогрессивной идеологией могут поэтапно выбиться в мировые экономические лидеры:

Японский экономист, Сабуро Окита, ставший в 1980-е годы министром иностранных дел… предположил, что бедная страна может повысить свои технологии, перепрыгивая от одного продукта к следующему и при этом повышая наукоёмкость… Много лет назад Япония начала производить недорогую одежду и достигла производительности, которая так резко подняла уровень жизни в стране (модель сговора), что ей стало невыгодно производить одежду. Производство переместилось в Южную Корею, а Япония стала развивать производство телевизоров. Когда в Южной Корее вырос уровень жизни, производство одежды переехало в Тайвань, где существовало, пока и там не произошло то же самое – издержки производства стали слишком высокими. Производство переместилось в Тайланд и Малайзию, затем во Вьетнам. К тому времени многие страны использовали эту отрасль, чтобы повысить уровень жизни; все они прокатились вниз по крутой кривой производительности и стали богаче³⁹.

Перейти к лидерству в инновационных отраслях можно с помощью подобного поэтапного развития технологий и обрабатывающей промышленности, что позволит развить множество производств, которые будут готовы успешно внедрять инновационные технологии для создания востребованных товаров.

Синергия

Во многом развитие обрабатывающей промышленности обеспечивает рост уровня жизни через механизмы синергии. Рост производительности в обрабатывающей промышленности распространяется в виде растущих зарплат сначала по промышленному сектору, а затем по всей экономике:

Люди, занятые в отраслях, где рост производительности невозможен (такие как парикмахеры), становились богаче, поднимая цены на свои услуги в соответствии с ростом зарплат в промышленности. Парикмахеры в богатых странах значительно увеличили благосостояние, в отличие от своих коллег из бедных стран. Таким образом, зарплаты в секторе услуг поднимаются на волне производительности в промышленном секторе. Реальная зарплата парикмахера стала зависеть от того, с кем он делит рынок труда, а не от его собственной эффективности. Со временем соотношение зарплат в самых богатых и самых бедных странах стало составлять 1:16. Парикмахеры, занятые на рынке труда, где не было обрабатывающей промышленности, оставались бедными⁴⁰.

Промышленный сектор создаёт базу для налогообложения, хорошо оплачиваемые рабочие места (которыми обеспечивает в том числе людей с образованием, делая образование востребованным), порты, аэропорты, дороги, электростанции, школы, больницы и отрасли услуг, необходимые для его обслуживания. Он же повышает и эффективность добычи сырья, а также сельского хозяйства:

Стратегии, которые успешно помогли разбогатеть странам «первого» мира, могут в условиях третьего мира не сработать. Выигрышной стратегией для производителей сырьевых товаров, в частности для крестьян, может быть обращение к нишевым продуктам высокого качества; успешные примеры использования такой стратегии – это итальянский пармезан и пармская ветчина. Вполне возможно преуспеть и в производстве сельскохозяйственных продуктов. Однако успешное производство сырьевых товаров всегда происходит при успешной промышленной экономике. Итальянские сыр и ветчина производятся в том же регионе (Эмилия-Романья), где автомобили «Феррари», «Ламборгини», «Бугатти» и «Мазерати». Вряд ли бедные страны, даже если они станут производить лучшие сырьевые товары в мире на нишевых рынках, сумеют тем самым поднять зарплаты своим гражданам⁴¹.

О свободе международной торговли

Значит ли, что отсутствие протекционизма и свобода международной торговли вредны и губительны всегда? Нет, не значит. Ещё в 1840-е годы экономист Фридрих Лист разработал рецепт «правильной глобализации»: свободная торговля должна вводиться после того, как все страны мира будут индустриализованы; только тогда она будет выгодна всем странам без исключения⁴². Торговля должна открываться постепенно, чтобы дать производственному сектору бедного торгового партнёра время к ней приспособиться. Как отмечает Райнерт, именно так Евросоюз проводил интеграцию Испании в ЕС в 1980-е годы; интеграция прошла успешно.

Как только страна оказывалась в достаточной степени индустриализованной, те же факторы, которые раньше требовали защиты (достижение растущей доходности и развитие новых технологий), начинали требовать для роста и процветания больших международных рынков. Мы видим, что успешная политика протекционизма несёт в себе зерно своего же уничтожения: в случае успеха защита, которая изначально была столь необходима промышленности, начинает мешать её производительности. Вот что писал итальянский путешественник, посетивший Голландию в 1786 году: «Насколько тарифы полезны для изначального развития промышленного производства страны, насколько же они становятся вредны, когда промышленное производство уже возникло». Эта фраза – ключ к пониманию того, когда должна вводиться свободная торговля⁴³.

Это значит, что протекционизм в отрасли должен вводиться на время, после чего должен быть снят. Что же касается свободного рынка и концепции невмешательства, то, как мы видели в статье про институциональную экономику и видим в данной статье, благосостояние всех богатых экономик связано с вмешательством государства в экономическую политику и активным регулированием.

Итог

Каким образом в итоге социал-демократы будут добиваться экономического роста? Сначала следует выстроить инклюзивные институты и ликвидировать экстрактивные. После этого требуется создать сильную обрабатывающую промышленность и обеспечить создание инноваций в стране (большевики попытались сделать это без фундамента в виде инклюзивных институтов, в результате это окончилось диктатурой Сталина и крахом; сегодняшняя номенклатура тоже пытается сделать это в обход инклюзивных институтов, но это также закончится крахом). Вот основные правила экономического развития при уже выстроенных институтах, которые предлагает Райнерт (мы их отредактировали и дополнили изложенными им же правилами эмуляции богатых стран экономиста Филиппа фон Хёрнигка⁴⁴):

1. Осознание того, что «мы занимаемся не тем, чем нужно». В этом плане патриотизм с его величием страны и любовью к ней губителен, он мешает признать пороки страны и исправлять их;
2. Внимательнейшее изучение земли страны, потенциала её ресурсов;
3. Сознательное стремление к видам деятельности, для которых характерна возрастающая отдача; их поддержка и защита. Определение целевых видов деятельности (тех, которые следует развивать), а также тех, которые следует развивать прежде всего (составление этапов развития);
4. Все ресурсы, существующие в стране, которые нельзя использовать в их естественном состоянии, обрабатывать в пределах страны и продавать в уже завершённом виде;
5. Введение разумной политики протекционизма (дальше мы обрисуем её основные положения) для целевых видов деятельности;
6. Привлечение зарубежных специалистов для работы в целевых видах деятельности и для совершенствования системы образования;
7. На государственном уровне вести идеологическую работу по продвижению отечественных марок товаров (не прибегая к патриотическим лозунгам, а по примеру рекламы успешных марок);
8. В случае если закупки заграничных товаров неизбежны, приобретать их по возможности из первых рук и/или в обмен на отечественные товары;
9. Иностранные товары должны по возможности импортироваться в незавершённом виде и доводиться внутри страны, тем самым позволяя заработать работникам обрабатывающей промышленности;
10. Политическое подавление лобби сырьевых, торговых и сельскохозяйственных отраслей. На эти отрасли должно лечь основное налоговое бремя (но в конечном итоге люди, занятые в них, материально выиграют за счёт эффекта синергии);
11. Освобождение целевых видов деятельности от налогов;
12. Предоставление целевым видам деятельности дешёвых кредитов;
13. Экспортные субсидии для целевых видов деятельности;
14. Создание продвинутого патентного права;
15. Возможное введение налога или полного запрета на экспорт сырья с тем, чтобы странам-конкурентам сырьё доставалось по более высоким ценам.

Это значит, что государство должно регулировать импорт и экспорт, поддерживать обрабатывающую промышленность в соответствии с составлением стратегического плана (индикативное планирование), вести налоговую политику, направленную на экономическое развитие. Также считаем нужным указать сравнение верной и неверной политики протекционизма:

Здесь мы изложили основные принципы, которые требуется реализовать социал-демократам в экономике, чтобы обеспечить её рост. Эта стратегия может применяться соцдемами во всех странах Третьего мира с целью добиться сокращения разрыва в богатстве между странами и победы над нищетой. В целом же социал-демократическую экономическую систему мы описывали в этой статье.

1. Эрик Райнерт об экономических стратегиях успешных государств (видео) // Национальный технический университет Украины «Киевский политехнический институт имени Игоря Сикорского» (kpi.ua). [Электронный ресурс]. URL: https://kpi.ua/ru/2019-04-04 (дата обращения: 04.07.2020).
2. Э.С. Райнерт. Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными [Текст] / пер. с англ. Н. Автономовой; под ред. В. Автономова; Нац. исслед. ун-т «Высшая школа экономики». 4-е изд. — 384 с. — М.: Изд. дом Высшей школы экономики, 2016. — с. 173.
3. О. Ананьин, Р. Хаиткулов, Д. Шестаков. Вашингтонский консенсус: пейзаж после битв // Мировая экономика и международные отношения, 2010. № 12 — с. 15.
4. См.: Williamson J. The Washington Consensus Revisited. P. 50; idem. Did the Washington Consensus Fail? Speech at the Center for Strategic & International Studies. 06.11.2002. (http://www.iie.com/publications/papers/paper.cfm?ResearchID=488).
5. Krugman P. Dutch Tulips and Emerging Markets // Foreign Affairs. 1995. V. 74. № 4. P. 31– 32, 35– 36, 38– 39.
6. См.: Заявление о намерениях Группы экономических преобразований // Проблемы прогнозирования. 1994. № 4; Реформы глазами российских и американских ученых. Под ред. О.Т. Богомолова. М., 1996.
7. Antonio Genovesi. Storia del commercio della Gran Brettagna. 3 vols. Naples, 1757 – 1758. Vol. 1. P. 249.
8. Дарон Аджемоглу. Почему одни страны богатые, а другие бедные. Происхождение власти, процветания и нищеты / Дарон Аджемоглу, Джеймс А. Робинсон; пер. с англ. Дмитрия Литвинова, Павла Миронова, Сергея Сановича. — 693 с. — Москва: Издательство АСТ, 2019. — с. 16.
9. Там же, с. 15.
10. Э.С. Райнерт. Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными [Текст] / пер. с англ. Н. Автономовой; под ред. В. Автономова; Нац. исслед. ун-т «Высшая школа экономики». 4-е изд. — 384 с. — М.: Изд. дом Высшей школы экономики, 2016. — с. 325.
11. Дарон Аджемоглу. Почему одни страны богатые, а другие бедные. Происхождение власти, процветания и нищеты / Дарон Аджемоглу, Джеймс А. Робинсон; пер. с англ. Дмитрия Литвинова, Павла Миронова, Сергея Сановича. — 693 с. — Москва: Издательство АСТ, 2019. — с. 365.
12. Там же, с. 236
13. Марина Ибушева. Яндекс тестирует выдачу с пятью рекламными объявлениями сверху // SEONews (www.seonews.ru). 18 Февраля 2020 года, 15:01. [Электронный ресурс]. URL: https://www.seonews.ru/events/yandeks-testiruet-vydachu-s-pyatyu-reklamnymi-obyavleniyami-sverkhu/ (дата обращения: 04.07.2020).
14. Э.С. Райнерт. Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными [Текст] / пер. с англ. Н. Автономовой; под ред. В. Автономова; Нац. исслед. ун-т «Высшая школа экономики». 4-е изд. — 384 с. — М.: Изд. дом Высшей школы экономики, 2016. —  с. 241.
15. Г.М. Соколов. Феномен возрастающей отдачи и история его исследования в трудах Э. Райнерта / В сб.: Феномен возрастающей отдачи в экономике и политике: Сборник научных трудов. СПб.: Алетейя, 2014
16. Э.С. Райнерт. Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными [Текст] / пер. с англ. Н. Автономовой; под ред. В. Автономова; Нац. исслед. ун-т «Высшая школа экономики». 4-е изд. — 384 с. — М.: Изд. дом Высшей школы экономики, 2016. — с. 139-140.
17. Там же, с. 96.
18. А.А. Ялбулганов. Протекционизм // Большая российская энциклопедия. Том 27. Москва, 2015, стр. 624-625. [Электронный ресурс]. URL: https://bigenc.ru/economics/text/3169035 (дата обращения: 04.07.2020).
19. Э.С. Райнерт. Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными [Текст] / пер. с англ. Н. Автономовой; под ред. В. Автономова; Нац. исслед. ун-т «Высшая школа экономики». 4-е изд. — 384 с. — М.: Изд. дом Высшей школы экономики, 2016. — с. 29-30.
20. М.П. Айзенштат. Навигационные акты 1651, 1660 // Большая российская энциклопедия. Том 21. Москва, 2012, стр. 642-643. [Электронный ресурс]. URL: https://bigenc.ru/world_history/text/2243346 (дата обращения: 04.07.2020).
21. Дарон Аджемоглу. Почему одни страны богатые, а другие бедные. Происхождение власти, процветания и нищеты / Дарон Аджемоглу, Джеймс А. Робинсон; пер. с англ. Дмитрия Литвинова, Павла Миронова, Сергея Сановича. — 693 с. — Москва: Издательство АСТ, 2019. — с. 249.
22. William Ashworth. Customs and Excise. Trade, Production and Consumption in England 1640 – 1845. Oxford, 2003. P. 382.
23. Адам Смит. Исследование о природе и причинах богатства народов. Том II — 473 с. — М., Ленинград: Государственное социально-экономическое издательство, 1935. — с. 39.
24. Э.С. Райнерт. Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными [Текст] / пер. с англ. Н. Автономовой; под ред. В. Автономова; Нац. исслед. ун-т «Высшая школа экономики». 4-е изд. — 384 с. — М.: Изд. дом Высшей школы экономики, 2016. — с. 109-110.
25. Там же, с. 211-212.
26. Sanness John. Patrioter, intelligens og skandinaver. Norske reaksjoner på skandinavismen før 1848, Universitetsforlaget, Oslo, 1959.
27. Э.С. Райнерт. Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными [Текст] / пер. с англ. Н. Автономовой; под ред. В. Автономова; Нац. исслед. ун-т «Высшая школа экономики». 4-е изд. — 384 с. — М.: Изд. дом Высшей школы экономики, 2016. — с. 306-307.
28. Л.А. Буракова. Почему у Грузии получилось – 271 стр. – М.: ООО «Юнайтед Пресс», 2011
29. Luis Ortiz, Spanish Minister of Finance, to Felipe II: «Memorandum to the King to prevent money from leaving the Kingdom», Madrid, 1558.
30. Hales John. A Compendious or Briefe Examination of Certayn Ordinary Complaints of Divers of Our Countrymen in These Our Dayes: Which Although… in Some Partes Unjust and Frivolous, Yet Are All, by Way of Dialogue, Thoroughly Debated and Discussed. London, 1561 / 1751.
31. Э.С. Райнерт. Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными [Текст] / пер. с англ. Н. Автономовой; под ред. В. Автономова; Нац. исслед. ун-т «Высшая школа экономики». 4-е изд. — 384 с. — М.: Изд. дом Высшей школы экономики, 2016. — с. 108-109.
32. Christopher Klein. The Spies Who Launched America’s Industrial Revolution // History (www.history.com). 10 января 2019 года. [Электронный ресурс]. URL: https://www.history.com/news/industrial-revolution-spies-europe (дата обращения: 04.07.2020).
33. В.Н. Малов. Кольбер // Большая российская энциклопедия. Том 14. Москва, 2009, стр. 577. [Электронный ресурс]. URL: https://bigenc.ru/world_history/text/2621183 (дата обращения: 04.07.2020).
34. Э.С. Райнерт. Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными [Текст] / пер. с англ. Н. Автономовой; под ред. В. Автономова; Нац. исслед. ун-т «Высшая школа экономики». 4-е изд. — 384 с. — М.: Изд. дом Высшей школы экономики, 2016. — с. 274.
35. Там же, с. 167.
36. Там же, с. 242.
37. Анна Шарова. Кремниевая долина Европы: как Дублин стал ИТ-центром континента // Вокруг света (www.vokrugsveta.ru). 13 сентября 2018 года, 04:02. [Электронный ресурс]. URL: http://www.vokrugsveta.ru/article/299871/ (дата обращения: 04.07.2020).
38. Э.С. Райнерт. Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными [Текст] / пер. с англ. Н. Автономовой; под ред. В. Автономова; Нац. исслед. ун-т «Высшая школа экономики». 4-е изд. — 384 с. — М.: Изд. дом Высшей школы экономики, 2016. — с. 177.
39. Там же, с. 171-172.
40. Там же, с. 175.
41. Там же, с. 328.
42. List Friedrich. The National System of Political Economy. Kelly. New Jersey, 1991. Оригинальное немецкое издание опубликовано в 1841 г.
43. Э.С. Райнерт. Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными [Текст] / пер. с англ. Н. Автономовой; под ред. В. Автономова; Нац. исслед. ун-т «Высшая школа экономики». 4-е изд. — 384 с. — М.: Изд. дом Высшей школы экономики, 2016. — с. 111.
44. Hörnigk Philipp Wilhelm von. Oesterreich über alles wann es nur will. Das ist: wohlmeinender Fürschlag Wie mittelst einer wolbestellten Lands-Oeconomie, die Kayserl. Erbland in kurzem über alle andere Staat von Europa zu erheben, und mehr als einiger derselben, von denen andern Independent zu machen. Durch einen Liebhaber der Kayserl. Erbland Wolfahrt, no publisher, [Nuremberg], 1684.